Замена тазобедренного сустава в балаклаве

Как мы уже сообщали, одно из ведущих медицинских учреждений Севастополя — городская больница N 9, что в Балаклаве, завершила перерегистрацию лечебного процесса в полном соответствии с требованиями российского законодательства, и с первого июня текущего года все ее отделения и структурные подразделения работают в обычном режиме. Сегодня наш разговор с заведующим ортопедическим отделением больницы N 9, кандидатом медицинских наук, заслуженным врачом Украины, членом исполкома Ассоциации ортопедов и травматологов России Геннадием Олиниченко.— Геннадий Дмитриевич, отделение, которое вы возглавляете, является, без сомнения, гордостью городской медицины. Операции, которые проводят ваши хирурги, считаются у нас в стране и за рубежом, без преувеличения, уникальными. В чем состоит эксклюзивность вашей практики?

— Должен сказать, что ортопедическое направление в медицине, связанное с эндопротезированием, у нас появилось в начале 90-х. Именно тогда, в 1993 году, в 9-й городской больнице было организовано отделение оперативной артрологии. Впоследствии оно трансформировалось в ортопедическое отделение. То есть в общей сложности мы работаем уже 22 года.

Мы были одними из первых, кто столь сложные операции стал практиковать не в специализированном медицинском центре, а в условиях городской больницы. Чтобы вы понимали, государство, в котором мы жили до 2014 года, на то время от финансирования медицины самоустранилось, вечно ссылаясь на хроническое безденежье. Не то что в развитие никто не вкладывал — на содержание не выделялось ни копейки. Как выжили, не растеряли людей, многим и сегодня непонятно.

Думаю, все еще помнят время, когда в больницу люди обращались со своими бинтами и зеленкой. Поэтому сказать, что и нам вначале давалось все легко, было бы сильным преувеличением. Брали кредиты в банке, оказывали платные услуги, не отказывались от частных спонсорских вложений. На эти деньги содержали бюджетные, как мы их называли, койки, делали ремонты, стараясь создать пациентам элементарные комфортные условия, приобретали необходимое оборудование. Но самое главное: нам удалось обучить наших хирургов. Они стажировались в лучших отечественных и зарубежных медицинских центрах, получая необходимые знания.

— Что изменилось сегодня?

— Сегодня государство через медицинский полис оплачивает лечение пациента, и операции в том числе. Государственные поставки позволили укомплектовать отделения больницы необходимым оборудованием. А чуть больше года назад мы жили по принципу: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Может быть, в той ситуации нам ничего не оставалось делать, как только надеяться на самих себя и активно предпринимать действия по претворению наших проектов в жизнь. Даже по самой элементарной причине — с тем, чтобы выжить. У нас получилось.

— Что такое эндопротезирование вообще? Чем занимается ваше отделение?

— Мы делаем операции по замене больных, износившихся в силу возраста или деформированных в результате травмы суставов опорно-двигательного аппарата. «Эндо» в переводе с латинского обозначает «внутри». Но сразу хочу уточнить, что еще в самом начале своей деятельности мы стали практиковать, с нашей точки зрения, более прогрессивный метод — реконструктивную, восстановительную хирургию. Думаем, именно за ней — будущее. Что это такое? Это формирование внутри проблемного участка более комфортных условий для функционирования сустава, восстановление из костной ткани недостающих компонентов. Ведь кость — это такая же живая ткань, как все остальное в организме человека.

Даже если нашему пациенту и придется все-таки со временем прибегнуть к протезированию сустава, то этот момент за счет реконструктивной хирургии может быть значительно отодвинут во времени. Согласитесь, есть большая разница между тем, как в 30 лет получить протез вместо сустава или, скажем, в 50 лет. В разном возрасте у человека существуют разные нагрузки. У нас был случай, когда в результате второй беременности у пациентки был серьезно поврежден тазобедренный сустав. Операция по восстановлению функционирования сорванного сустава на 13 с половиной лет отодвинула его замену на искусственный. И это, как вы понимаете, не единственный случай. Свой опыт работы в реконструктивной хирургии мы изложили в изданной нами книге. В России и на Украине она пользуется большим спросом, в ней много интересного и нового для медиков. Фактически в ней — наш опыт.

Много сделано для того, чтобы лечить патологию стопы. На хорошем уровне у нас артроскопия. Мы 13 лет участвовали в международных клинических исследованиях по профилактике тромбоза. Это очень большая проблема, которая может привести к летальному исходу даже после операции. Разумеется, результаты участия в клинических исследованиях мы привнесли в свою практику.

— Геннадий Дмитриевич, что мешает сегодня в работе или все замечательно и все проблемы в прошлом?

— Ну, разумеется, не все, и так быть просто не может. Но то, что городская медицина получила достойные условия для работы медиков и обеспечения оказания качественных, высокотехнологичных услуг для горожан, — это неоспоримый факт. А что касается вопроса о том, что мешает, то я бы сказал по-другому.

Дело в том, что существует разделение степени сложности операций. Те операции, что относятся к первой степени сложности, делаем мы, операции посложнее проводятся в федеральных центрах России — в Москве, Санкт-Петербурге и так далее. Все эти механизмы четко контролируются, это государственные деньги, и импровизации на данную тему просто неуместны.

А в результате не востребован опыт севастопольских хирургов, пока не находит применения все, чему мы учились, и то, что нарабатывали годами, просто ржавеет. Не думаю, что это рационально. Однако надеемся, что рано или поздно утрясутся все организационные моменты и эта ситуация также найдет свое достойное разрешение.

Ведь уже работает много нового, хорошего. Как хирурга, например, меня радует тот факт, что осталось в прошлом время покупки недорогих эндопротезов. В не столь отдаленные времена пациенты, как правило, приобретали их сами. Очень часто из-за недостатка средств покупали более-менее сходный по цене, а не по качеству. В результате человек получал далеко не то, чем располагает современная медицина. Имея сегодня гарантии государства по оказанию бесплатной медицинской помощи, мы можем предложить своим пациентам лучшее. И подходим к этому делу индивидуально. То, что хорошо одному, может не подойти другому. И в послеоперационный, восстановительный период применяем индивидуальную методику.

Где еще есть результат? Исчезли большие очереди в ожидании операций. То есть возможностей в оказании медицинской помощи у нас сегодня появилось значительно больше. Должен сказать, что многие положительные результаты в работе есть прямое следствие оперативных действий профильного департамента. По многим позициям мы опережаем здравоохранение Крыма.

— Как относитесь к спортивной травматологии?

— Ну, конечно, это наша тема. Было время, когда нас передавали, как эстафетную палочку, из одного спортивного клуба в другой. Так что этой темой мы занимаемся давно и серьезно. Проводим также малоинвазивные операции, которые позволяют пациенту быстро восстановиться в послеоперационный период.

В 2013 году в Севастополе проводилась международная конференция по спортивной травматологии и коленной атероскопии. Приехало очень много участников из разных стран. Прошло мероприятие на хорошем профессиональном уровне, с интересными докладами. Так что эта тема может и должна быть в практической медицине на одном из ведущих мест. Как врач, я в этом уверен.

— Удачи вам и вашим коллегам!

— Спасибо.